Империя света: Венеция в несезон

28.07.2023 - 19:33 / 34travel.me / Maria Gulina / Мария Гулина

Редакторка 34travel Маша Гулина съездила в Венецию в январе, вооружившись вместо путеводителя эссе Бродского – и рассказывает, почему такой способ путешествия становится лучшим способом увидеть новый город.

Мое путешествие в Венецию начинается со спектакля Михаила Барышникова про Бродского. Полтора часа стихов из застекленной светло-зеленой веранды, в которой то горит, то гаснет свет, требуют большой концентрации внимания. Я пытаюсь запомнить многие строчки, но запоминаю только одну: «Я пишу эти строки, сидя на белом стуле под открытым небом, зимой, в одном пиджаке...». На следующий день после спектакля у меня самолет в Венецию. В самолете я читаю «Набережную неисцелимых» Бродского. Это моя идея концептуальной поездки: не просто поехать в город, о котором давно мечтала, а увидеть его через впечатления писателя, которым восхищаюсь я – и который восхищался этим городом.

Я перехожу свой первый венецианский канал в темноте, смотрю на блики от фонарей в черной воде, занимаясь сложными построениями в навигаторе, еще больше осложненными большим чемоданом с оторванной ручкой. А потом на одном из следующих каналов тебя обдает запахом мерзлых водорослей, и с этого момента ты точно знаешь, где ты.

Ты будешь жить в маленькой комнате непрезентабельного отеля. В ней старая мебель, черная плесень в углу и затхлый воздух. Но когда ты откроешь окно утром, чтобы хоть немного проветрить, первым, что ты услышишь, – будут крики чаек. Одна знакомая говорит, что не может находиться в Венеции дольше трех дней – начинается клаустрофобия на узких улицах. Возможно, если бы эта комната была на третьем этаже, это же случилось бы и со мной. Но она на чертвертом, и когда я открываю окно утром, я вижу черепичные крыши и розовое небо.

Этот отель, с его затхлой мебелью и ветхим воздухом – на узкой и тихой улице. Такой тихой, что единственный звук, который прерывает мой обычно поверхностный сон – колокола в семь утра в соборе Сан-Марко. Ну а раз уж я проснулась в семь утра и открыла окно, то чего продолжать сидеть внутри? И я ухожу на звук.

Сан-Марко – это творение подводного, а не наземного мира. Бродский пишет, что он оброс статуями святых, как ракушками – это правда. Это огромный коралловый риф, с куполами-медузами, с крестами, которые похожи не на христианский символ, а на щупальца актиний или усики на картинах Жоана Миро. На картинках Жана Миро, которые висят в музее Пегги Гуггенхайм на другом острове – и насколько бы я ни любила современное искусство, в этот раз мне интереснее смотреть на Гранд-Канал, чем на любимых авангардистов, и куда сильней, чем Кандинский и Поллок, мне запоминается «Империя света» Рене Магрита. Потому что весь этот город – империя света.

Огромный Сан-Марко полон мозаик: мне больше всего нравится та, где дух